Александр Абакумов - Хроники одного гвардейца [СИ]
— Эх! — вздохнула Дэш, оглядываясь на уходящую к своему временному пристанищу — старому замку, колонну. — А может, и мне стоило плюнуть на все, и тоже записаться в гвардию, а? Гвардии сержант Дэш! Это же круто! А это ваше бессмертие?! Нет, вы только представьте! Только представьте, сколько классных трюков я могла бы проделать!
— Не так уж и много, если я правильно уловил суть, — одернул ее Из. — Бессмертие бессмертием, но от собственной дурости оно не спасает.
Дэш зависла в воздухе. Потерла копытом затылок:
— Хе-хе… Обломчик. Дурости у меня хватает… Иногда…
— Агась, — прищурилась в ее сторону Эплджек. — Кроме того, че ты собираешься тада делать со своей мечтой присоединиться к Вандерболтам?
— Ну, тут-то мне ничего не мешает! Должна же и у них быть какая-нибудь работа? Не может ее не быть! Должны же они какую-то пользу приносить? По идее… — Дэш снова чуть задумалась. Уверенность в ее голосе куда-то пропала. — Правда, я ни о чем таком не слышала как-то… Спитфаер в Академии работает, но и в Академию набирают только несколько раз в год…
ЭйДжей скептически фыркнула.
— Что?! Наверняка есть еще что-то, просто они ее скрывают!
— Ну да.
— Что?! Думаешь, они не могут совмещать? Да на меня вон посмотри! Я же успеваю быть крутой спортсменкой и капитаном погодной команды одновременно?! И никогда от ответственности за это не отказываюсь!
— Значит, ты отвечаешь за погодку, да? — ухмыльнулась ЭйДжей. — За солнце, за чистое небо, за политые грядки, свежий ветерок…
— Конечно! Кто же еще?! — перебила ее Радуга. — Разве что кроме ветерка…
— За чуть не ежемесячные катаклизмы, после того, как опять промаразмили грибной дождик…
— Кхм! Ну… Да… И за это тоже… — Дэш смущенно отвела взгляд.
Возле дома нас ожидал тот самый, профессионально невеселый, пони со своей груженой тележкой.
— Спасибо, — проронил он, как только я вернулся из дома и вручил ему полный кошель монет. — Соболезную.
Мы вытащили из тележки что-то небольшое, угловатой формы, бережно завернутое в холстину, и он тут же, потащил ее обратно в сторону дороги, кинув какой-то странный взгляд на замершую при виде его Скуталу.
— И че эт такое? — поинтересовалась Эплджек, потыкав завернутый предмет копытом.
— Да! Чего-то я тоже не врубилась! Чего у нас, вообще, забыл этот… своеобразных дел мастер?
— Был тут у меня, как у гвардейца, один, последний, долг, который нужно было все-таки отдать, чтобы считать, что все это закончилось… — я уселся на траву и придвинул сверток к себе. Дождался, пока все подойдут поближе. — Но теперь я, наконец, могу заявить, что исполнен и он.
— Ох! — ЭйДжей прикрыла рот копытом. — Эт ты про него…
— Да. Последнее желание должно быть исполнено.
Я бережно размотал тряпки.
Из-под грубого холста показался небольшой брусок белого мрамора с парой скошенных сторон. Блеснули на одной из них золоченые буквы: "Консли В-24-64". На противоположной же стороне золочеными же винтиками была закреплена медная пластинка с выбитым на ней текстом. Точно таким, как на той, куда более старой, что лежала сейчас в доме, в одном из ящиков моего стола.
— Вот теперь — все.
ГЛАВА 51 И ПОСЛЕДНЯЯ
ИЛИ
ПРОЛОГ
КАК ВАМ БУДЕТ УГОДНО
Взвился черный плащ, блеснув серебряным шитьем, взвился, пугая пламя на свечах, будто бы обещая появление кролика из волшебной шляпы, да так и опал никчемной дорогостоящей тряпкой, не явив миру обещанный сюрприз и, что самое главное, даже не коснувшись моего клинка.
— Ну и что это было? — я болезненно поморщился. — Мой дорогой! Если бы вашей кобылке вдруг стало дурно на балу, вот тогда бы вы могли эдак помахать над ней своим плащиком. Соберитесь, Дискорд вас побери!
Мой оппонент виновато шмыгнул носом и украдкой бросил взгляд в сторону, где в ожидании своей участи томились возле стенки еще одиннадцать таких же, как и он, начинающих гвардейцев. Да, половина из них были, как и он, единорогами. Да, они, скорее всего, проведут большую часть своей службы здесь, в стенах дворца. Но это не означает того, что они не должны уметь обращаться с оружием также, как все остальные! Рано или поздно, но их магия может отказаться служить им, и именно это я и пытался сейчас вбить в их молодые головы. Вбивалось, честно говоря, нелегко, но, раз уж я взялся за дело, то оно должно быть сделано идеально. Они у меня научатся владеть оружием лучше, чем любой из гвардейцев Селестии. Хотят они того или нет.
— Показываю еще раз! Наблюдайте внимательно. Вас это тоже касается, — я кивнул в их сторону. — Итак, начали! Атакуй!
Наши клинки сошлись и зазвенели в смертельно опасном, но завораживающе-красивом танце, то встречаясь, то вновь расходясь в страстном своем желании достать противника. И вот! Вот он, долгожданный выпад! Вполне уже профессиональный, сильный, четкий, быстрый, недоступный многим другим пони, непривычным к таким движениям, а может, даже и не догадывающимся о том, что так можно сделать. Профессиональный? Да. Быстрый? Да. Сильный и четкий? Да. Неотвратимый и смертельный? Нет. Моя нога, подхватив край плаща, рванулась вперед. Легкий поворот, и клинок, вывернувшись из зубов противника, жалобно звякнул, ударяясь об пол тренировочной залы. Взгляды будущих гвардейцев сошлись на нем. Всех, кроме того, что стоял сейчас напротив меня. Он философски созерцал узкую стальную полоску напротив своего горла.
— Все понятно?
В ответах не было слышно уверенности, но это как раз было в порядке вещей. Чтобы до конца понять все премудрости боя на холодном оружии, их надо почувствовать, пропустить через себя. Им придется получить еще немалое количество синяков и порезов здесь, в этом зале, прежде чем они смогут называть себя гвардейцами. Конечно, ни одна тренировка не заменит им настоящего боя, но гвардейцам в наше время нечасто находится достойное применение, не то что когда-то. Да это, наверное, и к лучшему.
Я поглядел на смущенные лица своих учеников, почему-то стараясь припомнить время, когда и у меня могла быть такая же прижавшая одно ухо, нелепо хлопающая глазами мордашка. Давненько, наверное. Я не мог вспомнить точно, за все прошедшие многие и многие месяцы с тех пор, как мы с братом оказались в незнакомом нам мире, память моя так и не восстановилась полностью, лишь какие-то ее крупицы, так и не составившие единого целого, что, может быть, и к лучшему, но нас с ними разделяло самое меньшее лет десять.
Вот уже третий месяц, как мы с Изом были вынуждены почти безвылазно работать в Кантерлоте, лишь раз в неделю наведываясь домой. Принцесса Луна сочла, что начинающим гвардейцам требуется дополнительная подготовка и мы, в числе прочих, были привлечены для работы с ними. Быть может, толчком к принятию ей такого решения послужили и некоторые не совсем законные действия, предпринятые нами во время поисков приснопамятной статуэтки четыре месяца тому назад. Мне определенно стоило поработать здесь, на виду у известнейших и влиятельнейших пони страны, обзавестись кое-какими полезными знакомствами, показать себя. Это помогло бы в будущем избежать некоторых из тех проблем, с которыми нам довелось столкнуться тогда. Кое-что из этого, действительно, постепенно получалось. Появлялись знакомые. Росла понемногу наша собственная известность. Однако даже почти ежедневное общение с принцессой так и не пролило какого-то особенного света на темные уголки нашего прошлого.
— Так! Ладно! — я нетерпеливо топнул ногой, отгоняя собственные мысли. — Взяли оружие и разобрались по парам. Не торопитесь, каждое ваше движение должно быть осмысленным. Импульсивность и действия по наитию — верный путь к быстрой смерти в…
Резко хлопнула деревянная дверь. Тренькнула, срываясь, пружина, должная удерживать ее. Грохнулся на пол тяжеленный доспех, стоявший, как оказалось недостаточно далеко. "Как я и думал", — отметил я про себя.
Неловко оглянувшись под впечатлением от собственного эффектного появления, в зал вбежал взмыленный посыльный.
— Ка-апинатан А-анноун? — задыхаясь спросил он.
— Да. Отдышись и доложи по форме.
— Простите, сэр.
Гонец расслабился и несколько раз глубоко вдохнул. Оглянулся:
— Простите, сэр, но это конфиденциальный разговор. Он касается вас.
— Понял, — я оглянулся на учеников. — У меня, похоже, появились неотложные дела. Поработайте пока самостоятельно. Вернусь — проверю каждого лично.
Напустив на себя вид умудренного годами наставника, хотя где-то под шкурой и забегали тревожные искорки, бодря и предсказывая, что случилось нечто действительно из ряда вон выходящее, я неспешно покинул зал. Поплотнее притянул за собой двери. Обернулся к переминавшемуся рядом посыльному:
— Слушаю. Что случилось и к чему такая срочность?
